Массандрагора. Взломщики - Страница 78

Лидия замерла, затем подняла глаза кверху, видимо, в поисках более простых слов.

– Просто не мешайте ему, – сказала она. – Не следите за ним, не то навредите – исказятся волны событий, и потому получите в ответ… лишь мрак. Туман густеет, ветер тих, на сосне сидит сова, – снова нараспев принялась декламировать Лидия. – Видит она далеко, а слышит – еще дальше. Говорит сова с камнем, спрашивает: «Когда рассвет придет и мрак растает, камень?» И отвечает камень ей мудро: «Терпите, люди и звери, сколько бы зла поначалу ни видели. Закройте глаза… и услышите».

– Что услышим? – не выдержав, спросила ее Караваева. Ей хотелось как можно скорее закончить этот, по ее мнению, балаган.

Шаманка широко открыла глаза и повернулась к ней:

– Ветер воет, трава сопротивляется. Сила – в единстве противоположностей. Таков мир. Пусть этот человек будет собой, так желает Машина. Еще год и три месяца… Ждите. Это только начало… Молчите.

– Да, но… – Василина замялась. Что имела в виду эта странная девочка? Замолчать – это аллегория или сказано ею в конкретном значении? Хм…

– Был тот и есть этот. И будет иной. Но одна у всех цепь. Вы не видите ветер, лишь пыль! И потому вам не нужно знать больше. – Глаза шаманки внезапно потухли.

– Не нужно знать? То есть делать вид, будто ничего не происходит? – спросила Караваева. – И потом будет еще один иной, правильно? Другой Великий Вычисленный, так?

– Я устала… – прошептала девочка. – Можно домой? Я домой хочу…

– Да-да, спасибо большое, Зоя Владимировна, – засуетился Кассиус, – и тебе большое спасибо, Лиля. Ты даже не представляешь, как выручила нас! Еще увидимся, правда?

– Может быть… Как кленовые листья лягут, – безжизненным голосом ответила маленькая шаманка. Голова ее поникла. Сопровождающая нежно обняла ее, они поднялись и направились к выходу.

– Мы сейчас тебе чего-нибудь вкусненького купим, хорошо? – услышала Караваева женщину. – Конфетки шоколадные хочешь?

– Ну? Что скажешь, Василина Батьковна? – спросил Кассиус, когда дверь за необычными посетителями закрылась.

Караваева некоторое время сидела молча, нервно разглядывая свои ухоженные ногти.

– Знаете ли… – задумчиво произнесла она. – Даже не знаю, как сформулировать…

– А ты говори как есть, – улыбнулся Кассиус. Уверенность вновь вернулась к нему. Казалось, он теперь точно знал, что ему делать, а подчиненную спросил лишь для проформы. – Я в курсе твоего отношения ко всему эдакому.

– Вы как всегда правы, Натан Аристархович, – с прохладцей ответила Караваева. – Вы знаете мое отношение. Вот только эта ваша увлеченность шаманами, я бы даже сказала… э-э…

– Одержимость, ты хочешь сказать? – прищурившись, подсказал Кассиус.

– Заметьте, это ваше слово, но можно сказать и так, уж простите. Я вовсе не против этих фокусников, я очень даже за. Ведь они имеют связь с Машиной, мистическую с виду, но вполне материальную по своей природе, по крайней мере, я очень надеюсь на это, пусть она еще и не до конца изучена. Определенно техношаманы – феномен, требующий детального изучения и широкого использования. В будущем, разумеется. Однако это не значит, что мы можем использовать их направо и налево буквально по любому поводу… Мало ли что они там говорят! Иносказательность их заявлений бывает просто запредельной, к тому же эта ваша Лиля – еще ребенок! Она же даже не аттестована! Как можно полагаться на ее… это даже стихами не назвать, на ее, простите великодушно, по-детски убогие попытки призвать духов природы для решения серьезных, глобальных проблем Мультивселенной? Это, знаете ли, уже слишком!

– А вот это ты зря! Зря, Василина! – покачал головой Кассиус. – Использую я ее именно потому, что она не аттестована различными нашими комиссиями и потому не находится… хм… под колпаком у спецслужб – как еще один странный образчик вмешательства Машины в жизнь обычных людей. Она должна быть чистой! Ты пойми, мы с тобой просто обязаны использовать шанс, на который намекает Лиля. Да, неофициально и да, при несоблюдении некоторых правил безопасности. Но что у нас на кону? На кону – контроль, а проще говоря – власть над Мультивселенной, власть Метростроя, между прочим! Наконец-то мы наведем везде порядок. Ведь «Офелия» – не только мое детище, не я ее начинал, это проект нескольких поколений, ты же знаешь. И теперь – всё под нож?! Какие-то толстозадые академики и узколобые генералы решили, будто ему конец?! Вот так вот – совершенно безосновательно, раз – и все? Как так можно? Наша «Офелия» еще выстрелит, обязательно выстрелит – и именно в связи с Великими Вычисленными! Один из которых – твой Соломон. Ты разве не гордишься этим фактом? А стоило бы.

– Вычисленные, хоть великие, хоть самые обычные, – просто красивый, довольно примитивный миф, один из миллиона мифов Мультивселенной, – тихо, но твердо произнесла Василина. Она знала, что шеф так не считает, с ним вообще бесполезно было спорить, но и она свою позицию не скрывала.

– И все же тех, кто определяет судьбу миров, можно вычислить! – убежденно произнес Кассиус. – Не нам, конечно, а ей – Машине! Это же ты можешь допустить, ну, чисто математически, почти что абстрактно? А шаманы лишь доносят эти сведения до нас, пусть и в иносказательной форме. В свою очередь мы по мере сил пытаемся эти факты как-то использовать – для улучшения качества нашей жизни. Простая цепочка, не правда ли?

Караваева скорбно поджала губы.

– Но эта девочка… – наконец сказала она. – Если уж на то пошло, нам нужны серьезные шаманы: тот же Доронин, например, или Анна Бахнова, знаете ведь ее? Вот если бы эта парочка была сейчас здесь – я бы еще поняла вас! Но девятилетка с потугами на поэтический вкус…