Массандрагора. Взломщики - Страница 64

– Вот, – торжественно сообщил он, нажав в окошке программы кнопку, – смотри внимательно на бабки!

Поначалу ничего не происходило. А потом купюра вдруг вспыхнула и… их стало две – рядом лежала еще одна. И довольно похожая…

– Зацени. – Тунгус схватил банкноты и сунул их под нос Соломону. Тот недоверчиво принялся разглядывать их. Различия были видны невооруженным взглядом: смазанные буквы, неточная передача цветов, съехавшие линии, отсутствующие элементы… Да и на ощупь вторая бумажка не очень походила на настоящую купюру – слишком тонкая и не очень-то шуршащая. Однако роспись Павла оказалась там же, точно такая же, и надорванное место не подвело, хотя и находилось с небольшим смещением в стороне.

– Честно говоря, вышло даже лучше, чем обычно! – торжествовал Тунгус. – Наверное, дело мастера боится, то есть одно уже только твое присутствие улучшает качество копирования! Не, ну ты видишь? Видишь, а?! Это же знак свыше!

– Ну и что… – неуверенно пробормотал Соломон. Что еще за фигня? – Да ее ни в одном банке не примут, даже тетка на базаре семечки не продаст…

– При чем тут тетка?! – возмущенно воскликнул Фаронов. – Слушай, чувак, не разочаровывай меня! Тебя это разве не поражает?

– Ну… да… поражает, – пожал плечами Павел и подумал: «Детский фокус, ей-богу. С использованием напарника в соседней комнате, принтера и обычной для посвятов телепортации. Экая невидаль…»

– Врешь… – устало протянул Тунгус. – Хотя я понимаю, да-да. Ты ведь новенький! И думаешь небось, метростроевцы могут все что угодно? Угу… Ясно. Сниму с тебя розовые очки. Не стоит переоценивать их возможности. Они, брат, много чего интересного не могут делать! Копировать бабки или живую материю по своему хотению – точно нет. А я могу! Ну да, не точно и криво, согласен, но ведь это только начало! Технологии всего-то полгода. Хочешь, вместе разработаем алгоритм? Ты сможешь, я верю в тебя! А посвятам это недоступно, конкретно Метрострою – точно. Не веришь – спроси кого угодно, залезь в ихние справочники артефактов, я не против. Проверь давай!

– Но ведь это… ну…

– Незаконно? Да брось ты! Смотри на мир шире! Я разве о деньгах? Умножение «капусты» – это лишь эффектная демонстрация для лохов и красноглазиков-студентов. Но ты же не из таких? Есть много других вещей, полезных… в народном хозяйстве. И совсем скоро, как здесь любят говорить, мы накормим голодающих, спасем утопающих и… это… ну, ты понял. Только сделаем это сами, без всяких гордеевых и кассиусов, понимаешь? Мы им докажем. Мы им всем покажем!

– Да, но… Машина… – неуверенно протянул Соломон. – Мне как-то не верится, что… я и ты… мы сможем…

– Сможем! – рубанул ладонью воздух Тунгус. – Взлом многих вещей не особо зависит от вложенных в него средств, ты же знаешь. Так же как и быть умнее всех – не всегда самая умная идея. Удача здесь куда важнее! И надо знать лазейки. А кое-какие лазейки у меня имеются, к Машине. Тебе лишь требуется поверить, а потом и сам все увидишь да пощупаешь.

– А что, если я… не соглашусь?

Тунгус нахмурился:

– А есть такой вариант? Что ж… Придется потереть тебе память. Совсем немного, за сегодняшнее утро (хотя с такой точностью не всегда получается) – микроинсульт в подарок, ничего страшного. Я же не живорез или убийца какой-нибудь. Вот только твоего согласия, уж извини, мне не требуется.

Кажется, все серьезно. Ведь купюра и правда раздвоилась. Соломон покосился на банкноты. «Для народного хозяйства, говорите… – вздохнув, подумал он и обвел каморку глазами. Этот «совок» Соломону тоже не был по душе, хотя он и умел абстрагироваться от окружающей обстановки. – А чем черт не шутит?!» – и вслух пояснил:

– Ну это я так… На всякий случай спросил.

– Я понял, – с серьезным видом кивнул Тунгус. – Кстати, ты паяльник в руках держал когда-нибудь, микросхемы паял?

– Было дело, как же без этого, – хмыкнул Соломон. – Хакерам без этого никак.

– А к пиву неравнодушен? Водка, текила, коньяк?

– Все перечисленное.

– А девочки? Слабый пол за попку щипаешь?

– Ну-у…

– Да ладно, все я про тебя знаю, парень! – рассмеялся Тунгус. – Неужели твоя милость думает, что, не пройди ты заочно мой собственноручно составленный психологический тест, я бы к тебе обратился? Да ни в жисть!

Соломон молчал. Он и правда не знал, что ответить. Все это было соблазнительно, даже очень, но что-то его останавливало.

– Ну так что, брат? – с новыми силами насел на него Фаронов. – А то время идет, меня здесь могут застукать. И тогда придется здорово побузить. А у меня есть чем расшевелить ваше сонное общество.

Действительно – нужно было срочно решать. Потому что такой шанс выпадает лишь раз в жизни, и то не у всех, а только у какого-нибудь двойника из параллельной вселенной.

– Я согласен, – ответил ему Соломон. – Давай накормим страждущих.

После этого окружение Павла делилось уже на три параллельные, не пересекающиеся части. Первой была обычная прежняя действительность, теперь уже окончательно пресная и до тошноты неинтересная. Бесперспективная! Друзья, родные, однокурсники – все они уже несколько месяцев казались Павлу наивными простаками, даже близко не представляющими Жизнь, какой она была на самом деле: яркой, разнообразной, полной открытий, неизведанными мирами и безграничными возможностями – тут Караваева была права. Эта реальность и вправду была другой! Сидя в своей подземной метростроевской каморке, Соломон высокомерно считал, что там, наверху, непосвяты дышат практически впустую, зря. Бесцельно. Их кажущаяся мелочность, чуть ли не мышиная возня сама по себе теперь его мало заботила. В редкие свободные часы, разгуливая по Петербургу и разглядывая ничего не подозревающих окружающих, он беззлобно посмеивался над ними: «Муравьи, насекомые, люди каменного века…» Однако считая себя по факту выше, Соломон все-таки не презирал тех, кем сам еще недавно был. Он отлично понимал, что ему всего лишь повезло, пусть и благодаря его хакерским способностям. Павел знал, что ничем физически, да и по уму тоже, не отличается от этих самых прохожих, но он обладал особым знанием, и это знание хакер вскоре собирался использовать! А в наш технологический век разве не информация – царица всего?