Массандрагора. Взломщики - Страница 48

– Ну вот мы и на месте, – сказал Чаркин, отворяя очередную дверь. Соломон заметил на ней табличку: «Группа Т-11. Руководитель: кпт. Гордеев А. Ю.». И ниже: «Отв. за пож. безопасность: серж. Шубин Т. В.».

В просторном кабинете находились: письменный стол, пара шкафов, ряд стульев, несколько схем метро, вешалка, массивный сейф и пара традиционных для посвятовских помещений фальш-окон с видом на живописный луг с жующими траву буренками. За столом сидел невысокий, уже начинающий лысеть круглолицый человек с большими грустными глазами, шикарными гусарскими усами и несколько безвольным скошенным подбородком.

– Андрей Юрьевич!.. – Комиссар подошел к нему и пожал руку. Хозяин кабинета встал, одергивая китель. По его напряженному лицу скользнула осторожная улыбка. – Это он, – сказал Чаркин, подзывая жестом Соломона, – Павел Крашенинников, на место этого вашего… как там его…

– Да-да, я понял, – кивнул Гордеев. – Очень рад! – Он протянул руку, и Соломон пожал ее. – Все нормально?

Павел кивнул:

– Все хорошо. Не терпится приступить к своим обязанностям, – он не желал больше мести пол.

Гордеев рассмеялся. На его щеках заиграли ямочки:

– Будут тебе обязанности, будут!

– Документы, – комиссар подал капитану очередную папку, но уже голубую, – там же пропуск, военный билет и карточка в столовую. По бухгалтерии уже оформлен, но лучше позвоните Зиночке, уточните, а то она наверняка что-нибудь снова напутала…

– Хорошо, позвоню, – ответил Гордеев. – Большое спасибо, Тимофей Валерьевич. Заждались уже.

– Тогда с вами всё: как говорится, сдал-принял… – Чаркин откозырял и вышел из кабинета.

– Ну что, Павел, в смысле Соломон, – капитан бегло просматривал его дело, – готов к труду и обороне?

– Угу. В смысле так точно!

Гордеев снова рассмеялся и хлопнул Соломона по плечу:

– Тогда идем!

Они вышли в коридор и направились мимо многочисленных дверей в его конец.

– У нас несколько мест обитания, – объяснял по пути капитан, – у каждого отдела так заведено, это нормально в наших условиях. Если Машина по своему обыкновению намудрит чего, и все тут в пух и прах окажется разнесено, то работаем по другим адресам. Правда, об этом узнаем, лишь прибыв на службу. Такие вот, брат, дела, да… Ну две недели Большая Железяка лично нас что-то не тревожила, так что, я надеюсь, неделю тут еще просидим. Хотя, может, она задумала что нехорошее? У нее, признаться, случаются нестандартные шутки, за ней не заржавеет. Каламбур, однако. – Он открыл широкую двустворчатую дверь, и они попали в большую комнату, заставленную какими-то аппаратами, пыльными коробками, кипами бумаг, тумбочками, сломанными креслами и кадками с вездесущими фикусами, чуть поникшими. – Комната программистов, – торжественно объявил капитан. – Тут тебе и будет место… хм… временное, я надеюсь. После практики у местных гавриков будешь сидеть уже в моем отделе, непосредственно на станции «Массандрагора» – слыхал о такой?

– Нет, – буркнув, соврал Соломон. Настроение у него начало снова портиться, и очень быстро – кажется, худшие опасения сбылись: ни хрома, ни стекла, ни уж тем более голографических экранов и удивительных языков программирования высокоразвитых Предтеч, прилетевших, возможно, с параллельного Марса. «Кто взял мои перфокарты? Я же не все дырки еще проколол!»

– Да ты раньше времени-то не пугайся, – успокоил его капитан, поняв его состояние, – дальше-то получше будет. Это же предбанник! От него не избавиться, все на него уже много лет как плюнули. Машина его почти каждый день на место возвращает, хоть ты тресни! Тут прибираться бесполезно.

И правда, за внутренней дверью оказался большой и светлый зал с несколькими рядами столов с самыми обычными по виду современными персональными компьютерами и широкоформатными мониторами. За ними сидели и что-то деловито печатали программисты. Почти поголовно – в наушниках. Процент бородатых, бритоголовых в кепках, а также типов с готическими наколками тут был явно выше, чем среди куда более традиционных инженеров, которых Соломон видел в столовой, и уж точно этот показатель зашкаливал по сравнению с молодыми и зелеными адаптантами. Значит, еще не все пропало!

– Матфей! Подойди, пожалуйста! – крикнул Гордеев куда-то в их толпу. – Ты здесь?

– Да, Андрей Юрьевич? – Словно чертик из табакерки сбоку к ним подскочил плотный низенький бородач с носом-картофелиной, бегающими глазками и весьма кустистыми бровями. Вряд ли ему больше двадцати семи. На нем были черная майка с надписью «Я Машину, я Хранителей» и светлые пляжные шорты.

– Начальник у себя?

– Нет, опять не вышел сегодня, так что я за него, товарищ капитан.

– Ох ты ж, боже мой… Ладно, принимай новенького. Позывной – Соломон.

– На шестой объект? – осведомился бородач, яростно тряся руку Павлу и внимательно изучая его.

– Нет, какой еще шестой объект? Здесь у него только практика, а затем у меня работать будет. У вас ему временно выделили тридцать пятое место вроде как.

– Уточню, – кивнул Матфей.

– Толковый, между прочим, парень. В перспективе, как сказала Караваева, направят на проект «Офелия» – учтите это, пожалуйста, и подготовьте соответствующе.

– Ва-а-ау… – протянул Матфей и пристально взглянул на Соломона. В его маленьких глазах читалось: «Че, умный такой, да? Ну, посмотрим, посмотрим, что ты за фрукт». – О’кей, парень, идем покажу, где это, – сказал он наконец. – Правда, компьютер твой еще не готов, сам понимаешь…

Павел не знал, почему он должен был это понимать. Бардак! Небось опять будут все на происки Машины спихивать. Они же знали, что сегодня утром прибудет новый работник!